«ДОБРО» ПОЖАЛОВАТЬ «ПРИСОЕДИНИВШИМСЯ».

Ростовская область с двумя из присоединенных к РФ областям (Луганской и Донецкой) граничит с востока практически по всей длине.

Где-то с 2010 года, каждый раз, когда я приезжал в Еланскую, я выбирал день-два, чтобы поездить не только по хуторам, где прошло мое детство с дедом, но и по хуторам всего Верхне-Донского округа, снимая на фото то, что от них оставалось, создавая как бы летопись уничтожения некогда добротной жизни на донской земле.

Конечно, первый удар по этим местам был нанесен еще в период советской власти, уже при ней исчезло около четверти хуторов, но то, что началось с 2000-го, когда вся земля стала переходить в агрохолдинги, а сельское хозяйство стало монополизироваться близкими к власти дельцами, не давая возможности работать на ней фермерам, приобрело катастрофический характер. Уничтожение хуторов шло практически на глазах.

Не обустроив жизнь у себя дома, доведя людей, живущих в нем до скотского состояния, вынуждающего их бросать свою землю и перебираться в те места, где можно хотя бы свести концы с концами, российская власть, маниакально расширяя границы своего влияния, несет на новые территории те же пороки, которыми она поразила и свою землю. И не будет там ни счастья, ни спокойствия, ни достойной жизни.

Посмотрите на фото – это наша земля сегодня. И другая будет такой же:

1-5. Вот эти, насчитывающие несколько сотен лет хутора с ранее проживавшими в них сотнями казачьих семей – Варваринский, Щебуняевский, Тиховской и т.п., сегодня умирают вместе с остающимися еще в них людьми.

6-8. Загаженная степь и пролески по всей Ростовской области стали нормой буквально за последние 5-6 лет.

9.1. Улица, на которой бегали десятки мальчишек и девчонок, ныне пуста, так как нет здесь уже ребятни, а за –

покосившимися заборами уже не видно домов.

Улица, на которой бегали десятки мальчишек и девчонок, ныне пуста, так как нет здесь уже ребятни, а за покосившимися заборами уже не видно домов.
1. Чтобы увидеть, что от них осталось, нужно пролезть через дебри разросшегося кустарника и гниющие доски от бывших хозпостроек.

Улица, на которой бегали десятки мальчишек и девчонок, ныне пуста, так как нет здесь уже ребятни, а за покосившимися заборами уже не видно домов.
2. Чтобы увидеть, что от них осталось, нужно пролезть через дебри разросшегося кустарника и гниющие доски от бывших хозпостроек.

Но что осталось неизменным, так это вот эта лужа, которую я помню с 6-ти лет. Потому что автобус, доходящий до нее со станицы Вешенской, дальше не шел, и нам приходилось через весь хутор, а это 1,5 км, идти пешком со всем нашим скарбом. Так происходит и сейчас – это и есть стабильность.

Неизменно стоящим на площади хутора остался и магазин. Он мне запомнился очень хорошо, потому что в 10 лет я заработал свои первые деньги – 14 рублей, проработав две недели на прополке совхозной бахчи. На эти деньги, в этом магазине, я купил всей родне подарки, среди которых самым дорогим (по-моему, 4,5 рубля) была брошь из зеленого и прозрачного стекла, которую я подарил маме, и которую она носила до самой смерти…

Даже кладбище, активно «заселяющееся» последние 20 лет, ныне пустынно – хоронить уже некого.

Мелихов Владимир Петрович

04.10.2022