Вечером 19.01.1918 года из Новочеркасска пришло сообщение о том, что Чернецов В.М. за бои у Северо-Донецкого и Лихой произведён в полковники, а вся 1-я сотня его отряда награждена георгиевскими медалями.
19.01.1918 года 2-я рота Офицерского батальона выступила по метели на запад — выбивать красных со станции Гуково, но попала в засаду — из боя не вернулось 27 человек.
На северном направлении, воспользовавшись переброской части партизанского отряда, и участие его в бою за Лихую, большевики захватили Глубокую. Днём 19.01.1918 года, даже во время похорон погибших партизан, большевицкие составы показывались на севере и обстреливали Каменскую из орудий. Чернецовцы, которые не успели подвезти свои орудия из Лихой, отвечали пулемётным огнём.
Вечером 19.01.1918 года Чернецов стал детально планировать удар по Глубокой. Предполагалось, что на станции находится примерно 1.000-1.500 красногвардейцев. Наличие боевых казачьих частей вообще не предусматривалось.
«Революционные» казаки до сих пор от боя уклонялись. Среди их верхушки шёл раскол. Голубов вдруг стал играть одну из главных ролей, и Подтёлкову с его окружением это не нравилось. Формирование (сколачивание) специальных частей из казаков разных полков показывало, что сами полки небоеспособны, а на «сколачивание» нужно время.
На самой станции Глубокой больших казачьих частей не стояло. Полки были разбросаны по хуторам и станицам вдоль реки Донец и вдоль границы Области. Если их не трогать, то и они не тронут.
А коли партизанам противостояла одна красная гвардия, решено было станцию Глубокую обойти, взорвать пути к северу от неё, и атаковать с двух сторон, полностью уничтожив большевиков. Явное неравенство сил Чернецова не смущало. Всё это время любой бой, даже в окружении, неизменно заканчивался в его пользу. Офицеры и партизаны проявляли большую устойчивость. Большую роль играло то обстоятельство, что красногвардейцы пока не умели, а казаки не хотели воевать, и всякий раз уклонялись от серьёзного боя.
Поэтому планировалось следующее:
Отряд с орудием и двумя пулемётами на автомобиле и телегах должен был выступить из Каменской рано утром 20.01.1918 года (казаки и ломовые извозчики должны были подогнать телеги к 4 часам утра), и обойти Глубокую по грунтовым дорогам с северо-востока – по землям родной станицы Чернецова — Калитвенской. Это был первый случай отрыва от железной дороги.
Оставшаяся часть партизан со вторым орудием на платформе, при поддержке местной офицерской дружины, должна была атаковать Глубокую по железной дороге с юга. Общая атака была назначена на 12 часов.
Однако возчики опоздали, и телеги были поданы только к 7 часам утра. Поэтому Чернецов выступил с опозданием. Для оставшихся в Каменской задача была уточнена: выдвинуться к разъезду Погорелово и по сигналу – высокому шрапнельному разрыву – атаковать Глубокую с юга.
1-я сотня, костяк чернецовского отряда, в обход не пошла. Сказались измотавшие отряд недельные бои. Поэтому Чернецов повёл с собой остатки 4-й офицерской роты, юнкеров-артиллеристов, а также партизанскую сотню, сформированную в Каменской и состоящую из местных партизан, которые хорошо знали местность.
С собой Чернецов взял 2-е орудие батареи (образца 1900 года), несколько разведчиков и телефонистов, и 2 лёгких пулемёта с батареи. Возглавлял эту команду сам Миончинский.
В Каменской остался один взвод, поскольку часть отряда была в Зверево, часть -выдвинута к западу от Лихой на ветке Лихая-Харьков, часть – к востоку на ветке Лихая-Царицын.
Около 10 часов 20.01.1918 года подъесаул Упорников, снарядив два пустых товарняка, и рассадив на паровозы семь юнкеров, отправился к Глубокой.
Это была только демонстрация, поскольку орудие, с которым предполагалось атаковать Глубокую, из Лихой ещё не прибыло.
У полустанка Погорелово Упорников был встречен артиллерийским огнём. Стреляла 6-я гвардейская батарея. Создалось впечатление, что казаки-батарейцы просто играют, сознательно не ведут огонь на поражение, и эшелон от греха подальше вернулся в Каменскую.
Оставшись в самом начале операции без поддержки с юга, отряд самого Чернецова несколько раз сбивался с пути, и вышел на исходный рубеж атаки – высоты к северо-востоку от Глубокой, только к 4 часам дня.
Большевики на станции уже в 2 часа дня знали от перебежчика, что Чернецов пошёл в обход, и готовились к встрече.
Чернецов отпустил возчиков с телегами, затем приказал разобрать железнодорожные пути, и открыл орудийный огонь по Глубокой. В ответ на выстрелы чернецовского орудия со станции ударили пушки 4-й забайкальской батареи, пришедшей в Глубокую вместе с большевицким отрядом Петрова. Батарея вела огонь прямо с платформ поезда, и уже 3-м выстрелом подбила чернецовское орудие. Два юнкера-артиллериста (Икишев и Полевой) были ранены.
Отряд наступал на вокзал с севера: справа от железной дороги наступали остатки 4-й офицерской роты, слева партизанская сотня. У Глубокой встретили цепь красных и вели с ней перестрелку до темноты. Красные вели беспорядочный и не меткий огонь, со станции к ним на помощь подходили подкрепления.
В темноте чернецовцы атаковали, опрокинули красных и ворвались на вокзал, но были встречены жестоким огнём из эшелонов. Оба пулемёта заклинило, и отряд вынужден был отойти.
С юга атаку никто не поддержал. В это время в Каменской адъютант отряда поручик Личко предлагал офицерской дружине выдвинуться к Глубокой, но желающих не нашлось.
После отхода партизан из Глубокой красные в темноте из-за возникшей неразберихи некоторое время беспорядочно обстреливали друг-друга.
Во время боя остатки 4-й офицерской роты подполковника Морозова, атаковавшие справа от железнодорожной насыпи, прорвали позиции большевиков и оторвались от отряда. К утру 21.01.1918 года Морозов со своими людьми вернулся в Каменскую, где заявил, что после боя за Глубокую он потерял связь с Чернецовым, и поэтому вынужден был вернуться.
У Чернецова осталось меньше сотни голодных, замёрзших и усталых партизан, отступивших к бугру северо-восточнее Глубокой, исходному рубежу атаки, где находилось подбитое орудие.
Заночевали в хуторе Пиховкин, расположенном в версте к северо-западу от Глубокой. Партизаны расположились в церковном домике для сторожей и в сараях. Чернецов остановился в доме священника. Миончинский и командир орудия поручик Казанли всю ночь чинили орудийный затвор (в нём был сбит боёк), и к утру починили. Орудие стояло в церковной ограде.
В ночь с 20 на 21.01.1918 года находившийся в Зверево Офицерский батальон атаковал станцию Гуково, куда подошли свежие силы большевиков, около 2.000 человек. Около 22 часов 20.01.1918 года батальон с пулемётом на дрезине выдвинулся вдоль железной дороги. В 3 часа ночи 21.01.1918 года он внезапно ворвался на станцию Гуково и устроил там штыковой бой. Из трёх эшелонов красных два были наголову разгромлены, третий прорвался и ушёл, так как посланная в обход Донская офицерская дружина не смогла правильно заминировать мост. Офицерский батальон потерял 7 убитых и 20 раненых. Большевики потеряли около 500 убитых, 300 пленных, и 13 пулемётов. В Гуково были найдены трупы офицеров 2-й офицерской роты, которых перед смертью пытали, что решило участь пленных.
К полудню 21.01.1918 года, передав станцию Гуково Донской офицерской дружине (200 человек), Офицерский батальон отбыл в Зверево и далее в Новочеркасск и Ростов.
Утром затемно 21.01.1918 года чернецовцы (всего 86 человек) построились у церкви. Отряд в колонне пересёк железную дорогу и поднялся на бугры, с которых вчера начинал атаку. Здесь партизаны отыскали брошенный вчера пулемёт.
Чернецов приказал дать по станции несколько выстрелов из исправленного орудия. Всего было дано 10 выстрелов. В ответ красные двинули из Глубокой цепь, но Чернецов не стал ввязываться в бой и повёл отряд прежним путём на Каменскую.
Во время боя в Глубокой, известный авантюрист войсковой старшина Голубов, ставший на сторону донревкома, ускакал в станицу Митякинскую, где стоял 27-й казачий полк, в котором Голубов служил на австро-германском фронте. Голубов поднял полк по тревоге и объявил, что офицеры-корниловцы в Глубокой режут казаков.
Две сотни 27-го полка, развернув полковое знамя, вместе с командиром полка пошли за Голубовым отражать «супостатов». Также Голубову удалось увлечь за собой часть казаков 44-го полка, атаманцев, и 6-ю гвардейскую батарею.
Партизаны, пройдя четверть пути на Каменскую, заметили казачьи разъезды. Произошло несколько стычек между казачьими разъездами и конными артиллерийскими разведчиками отряда, в ходе которых был убит один казак 44-го полка.
Поднявшись на возвышенность, партизаны увидели перед собой казачий полк примерно в 500 шашек, пулемётную команду, и 6-ти орудийную батарею, которые готовились к атаке. Попытки начать переговоры не удались, так как голубовские казаки стреляли по парламентёрам. Батарея открыла артиллерийский огонь.
Прямым попаданием гранаты выбило передних лошадей артиллерийской упряжки партизан. Миончинский развернул орудие и дал три ответных выстрела, третьим выстрелом повредив два орудия противника.
Силы были явно не равны, и Чернецов приказал отходить на запад — к полотну железной дороги, рассчитывая на помощь из Каменской. Однако партизаны, отступая, отклонились от взятого было направления, поскольку конница противника, не давая отряду задерживаться, заставляла его двигаться в нежелательном направлении – на северо-запад в сторону Глубокой, на которой находились крупные силы большевиков. Поэтому партизаны вынуждены были повернуть на восток – к хутору Гусеву.
У глубокого оврага, через который орудие не могло перейти, Чернецов приказал сбросить его вниз. Орудие сбросили в овраг, замок, прицел, и угломерный круг утопили в ручье на дне оврага.
После этого Чернецов приказал Миончинскому с конными артиллеристами прорываться в Каменскую. Миончинский размахивая белым платком, с примерно 20 юнкерами выскакал из оврага, и проскакал мимо озадаченных казаков, которые прекратили стрельбу. Этот отряд проблуждал по степи всю ночь, и утром явился в Каменскую.
Чернецов, и оставшиеся с ним около 40 человек стали уходить по дну оврага к хутору Гусеву. Решив закончить дело одним ударом, Голубов бросил казаков в конную атаку. Чернецов поднял партизан на край оврага, подпустив конницу на 100 саженей (200 метров), и открыл огонь залпами. Атакующие поскакали обратно. Чернецов поздравил партизан с производством в прапорщики.
После второй атаки, отбитой также, Чернецов поздравил партизан с производством в подпоручики, после третьей – в поручики. В последней атаке партизаны захватили подхорунжего 27-го полка, который притворно возмущался и кричал, что это недоразумение. Его отпустили, так как он обещал договориться, что партизан пропустят.
В это время казачья конница появилась на другой стороне оврага, зайдя с тыла, и Чернецов повёл партизан на ту сторону. Поднимаясь на край оврага, он был ранен пулей в ногу. Партизаны залегли вокруг него, образуя круг радиусом шагов 20-30.
Увидев, что уничтожить партизан не удаётся, Голубов начал переговоры с Чернецовым, которому дал слово казачьего офицера, что отпустит остатки отряда, если партизаны сложат оружие. В это время из Каменской дважды – вначале под командой подъесаула Упорникова, а затем – подъесаула Лазарева, выходил партизанский эшелон, и пытался атаковать Глубокую. Демонстрировавшие из Каменской партизаны своим огнём нагоняли на «революционных» казаков неуверенность, в связи с чем последние начали колебаться.
Желая сохранить остатки партизанского отряда, и играя на желании Голубова устроить торг с Войсковым правительством, Чернецов воздействовал на последнего, а также на окруживших их казаков, чему также способствовали демонстрировавшие из Каменской партизанские эшелоны. В результате Голубов выслал в Каменскую парламентёров с запиской: «1918 г., 21 января, я, Чернецов, вместе с отрядом взят в плен. Во избежание совершенно ненужного кровопролития прошу Вас не наступать. От самосуда мы гарантированы словом всего отряда и войскового старшины Голубова. Полковник Чернецов. Войсковой старшина Н.Голубов. 1918 г. 21 января».
Однако прибывший на место председатель донревкома Подтёлков пресёк переговоры, после чего большая толпа вооружённых казаков набросилась на партизан, и погнала их в Глубокую. Меж тем стемнело. Воспользовавшись начавшейся невдалеке перестрелкой, Чернецов крикнул – «Это наши – Ура!», после чего партизаны, воспользовавшись возникшим среди конвоя замешательством, бросились на охранявших их подтёлковцев.
В ходе схватки сам Чернецов и большая часть его отряда были изрублены конвоирами, бежать и вернуться удалось только 15 юношам. До станции Глубокой подтёлковцы довели только пятерых – солдата с румынского фронта, двух юнкеров-артиллеристов Константиновского училища, ученика Каменского реального училища, и примкнувшего к чернецовцам помощника слесаря из самой Глубокой. Участь их была печальна.
После столкновения с чернецовским отрядом, 22.01.1918 года красная гвардия ушла из Глубокой на станцию Миллерово, поскольку её командир Г.Петров был ранен в ногу, а весь командный состав выбыл из строя.
Фактически все боевые части донревкома разбежались по домам. Попытки Подтёлкова провести 22.01.1918 года мобилизацию успеха не имели. В Миллерово к месту сбора прибыло всего 1.600 человек, однако на погрузку в вагоны явилось всего 80, остальные разбежались. Для Войскового правительства опасность с севера утратила свою остроту.
22.01.1918 года подъесаул Лазарев с 62 партизанами и 4-й офицерской ротой совершил налёт на Глубокую и близлежащие хутора, и подобрал трупы 9 зарубленных вместе с Чернецовым партизан, после чего вернулся в Каменскую.
23.01.1918 года на хуторе Астахов партизаны и юнкера во главе с Миончинским подобрали 6 брошенных орудий и 16 зарядных ящиков лейб-гвардии 6-й Донской батареи. В Новочеркасске служивший в этой батарее есаул Упорников из своих бывших орудий собрал 4-ре боеспособных.
Со смертью Чернецова борьба в большевицкой оккупацией не закончилась. После своей смерти Чернецов стал легендой для молодёжи, вступавшей в партизанские отряды, и продолжавшей борьбу с большевизмом. После захвата территории Области Войска Донского большевиками все эти отряды стали основой, вокруг которой на борьбу с большевизмом сплотилось всё Всевеликое Войско Донское, и стали боевым ядром Донской Армии.
Александр Половцев.
Новочеркасск.
